Штурм бездны: Море - Дмитрий Валентинович Янковский
Мне вдруг стало ясно, почему Чернуха с такой легкостью занималась сексом то с Бодрым, то с Чучундрой, а то и с обоими одновременно. Она никого из них не любила, но и не хотела отказывать себе в наслаждении. Она не делала разницы между ними, они для нее были, как все парни вокруг. Но сейчас со мной она вела себя кардинально иначе. Я никогда не видел ее такой нежной и мягкой. У меня сердце невольно сжалось, я не удержался и поцеловал ее в губы. Она ответила. Я отстранился первым, взял ее за руку и повел к оставленной на песке одежде.
– Давай прокатимся по воде, – напомнил я о нашей задумке.
Но уже было ясно, что нескольких прикосновений, которые мы себе позволили в переплетении стихий, нам хватит надолго, может быть на всю жизнь. И это навсегда изменит наши отношения. Мы уже не сможем быть друг другу чужими.
Когда Чернуха запустила турбину, я не стал забираться на командирское место, а остался стоять за спиной Чернухи, держась одной рукой за спинку кресла, а другую положив ей на плечо. В отражении монитора было видно, что она улыбается, как кошка на солнышке.
Тронув «Мымру» с места, Чернуха загнала ее в воду и покатила на восток.
– Включи видеофиксацию для Чучундры, – попросил я.
Чернуха протянула руку и прижала пальцем мерцающую клавишу.
Мы отъехали от берега на полных три километра, но колеса все еще касались песка. Радар не показывал ни одной метки.
– Жаль, на нашей карте не видно ничего севернее, – посетовал я. – Но у меня есть догадка, почему тут нет, никогда не было и никогда не будет тварей.
– Река? – спросила Чернуха.
– Да, очень большая река может впадать в это море с севера. Или несколько не очень больших. Тогда все море тут, как наша бухта. Оно мелкое, его легко опреснить.
Только в десяти километрах «Мымра» оторвалась колесами от песка и врубила водометы. Чернуха, хохоча от восторга, вволю погоняла ее в водоизмещающем режиме, набрав приличную скорость и рассекая волны.
– К завтрашнему бою готовы! – оценил я. – Можно возвращаться.
С берега радиосредства «Мымры» уже добивали до лагеря и я доложил Чучундре о результатах рейда.
– Тут можно настроить баз до фига и больше, – под конец поделился я впечатлениями. – Целый флот батипланов можно держать и контролировать отсюда треть Черного моря.
– Еще треть из нашей бухты, и треть из Донузлава, – согласился Чучундра. – Эта находка уже оправдывает наш рейд. Странно, что Хай не понял этого по орбитальным снимкам.
– Никто бы не понял, – объяснил я. – С виду это обычное море. А соленость обычного моря не поменяется на всем протяжении от пары рек. Для этого нужна бухта. А бухт тут нет. Но зато само море настолько мелкое, что этих рек хватает, чтобы сделать невозможным существование тварей. Если бы не дикари, люди бы еще сто лет не узнали, что тут можно флот содержать.
Возвращались уже под вечер. Я сидел в командирском кресле рядом с Чернухой и наслаждался отпущенным нам временем одиночества вдвоем. Мы молчали. Я и представить раньше не мог, что молчаливое пребывание с кем-то в одном пространстве может доставлять такую бурю ярчайших переживаний.
– Это прекрасный вечер. – Я все же решился нарушить молчание.
– Да. А страх – злейший враг человека.
Я сглотнул. Теперь уже очевидным было, на что она намекала. Не намекала точнее, а скорее подначивала меня, брала на слабо, не могла сделать серьезный шаг первой. Но я не ответил. Я знал, что движет мною не страх. Вот только Чернухе это так запросто было не объяснить. Страх бы меня не остановил, это точно. Я давно с ним расправился. Сразу, как только Ксюша умерла в первый раз.
Глава 23. «РАЗДЕЛЯЙ И ВЛАСТВУЙ»
После ужина и до ночи я ковырялся с модернизацией боевых профилей автомата управления огнем. Главной задачей стояла интеграция дополнительных вооружений, установленных на крыше, в общую систему контроля и прицеливания. Я прекрасно понимал, что Чернуха будет до предела занята пилотированием, а на меня ляжет выполнение многих действий, не связанных со стрельбой, таких как перезарядка автоматов и обеспечение боеприпасами боевых пловцов. Все это не даст мне возможности непрерывно контролировать огонь вручную, что требовало нестандартных решений.
В первую очередь, я соединил в единую информационную сеть по беспроводному каналу три дополнительных бомбовых установки и одну ракетную. Затем дописал в основной массив энкодера четыре дополнительных секции меню для доступа к данным автоматов всего дополнительного вооружения. Затем, подумав, доложил Чучундре, что если ракетная установка уйдет на перезарядку, а платформа по нам пальнет, нечем будет ответить, поэтому рекомендовал поставить на крышу один из двух имевшихся у нас пулеметных станков. Чучундра мое предложение отклонил, объяснив что оба станка понадобятся для автоматической обороны лагеря в наше отсутствие, а ракету я собью из ружья, благо, оно обладает достаточной дальностью боя и отличным прицелом. Он был прав, в прошлый раз я сбил ракету, но вот если платформа две разом ракеты пустит, без пулемета будет сложно. Но все же Чучундра был прав, и мне пришлось искать другое решение.
Подумав, я решил, что ничего не мешает мне взять ядро зенитного профиля основной ракетной установки и переписать его под бортовые пулеметы, способные стрелять с большими углами возвышения. В случае чего, они создадут заградительный огонь с эффективностью до километра, и это решит проблему, в случае ее возникновения.
Дальше началось самое для меня интересное. Я отдавал себе отчет, что хотя мы загрузим кассетами весь жилой отсек, действовать нам придется все равно в условиях критической нехватки боеприпасов. А это значит, мне надлежало оптимизировать боевой профиль таким образом, чтобы тратить заряды с максимальной эффективностью.
В обычном режиме при залпе глубинными бомбами они вылетали с направляющей разом, все двадцать штук, имея при этом почти параллельные траектории с небольшим расхождением. На дистанции в пару километров это давало удар по квадрату пятьсот на пятьсот метров, и расстояние между взрывами около ста метров. Такой разброс приводил к эффективной расчистке квадрата от тварей, так как любая торпеда оказывалась между четырьмя взрывами в пятидесяти метрах от каждого. Это гарантировано приводило к ее детонации. Но в нашем случае такая эффективность была излишней. Даже опасной. Вероятность того, что торпеда окажется на максимальном удалении от всех бомб была очень мала, так как твари всегда сбиваются в стаи, и не склонны двигаться рассредоточенными ордами. При подобной тактике нам половину боеприпасов пришлось бы расходовать впустую, а если бомбы кончатся, нас могли зажать. Если не на пути туда, то на пути обратно. Допускать этого нельзя было ни при каких обстоятельствах, так как броня «Мымры» не выдержала бы прямого удара торпедой.
Мне пришлось полчаса потратить на изучение Каталога Вершинского в аспекте данных о наблюдаемой конфигурации стай. Выяснилось, что «Стрелки», которые станут нашим главным противником на начальном этапе проникновения в боевое охранение платформы, имели привычку сбиваться в две стаи по три особи в каждой и нападать согласованно, описывая на цель противофазные дуги с флангов, иногда поддержанные фронтальной атакой третьей особи. Тратить залп из двадцати бомб на уничтожение пяти или шести тварей представлялось мне непозволительной роскошью.
В общем, я решил пойти кардинально другим путем, и вообще отказаться от залповой тактики ведения огня. У нас был радар, способный засекать каждого биотеха и маркировать его, так какой смысл колошматить по площадям? Отказавшись от практики стандартных профилей, алгоритм которых был создан на основе известного «удара Альбиноса», которому уже полста лет в обед, я решил вдохнуть свежую искру в технологию автоматизации управления огнем.
Повозившись около полутора часов, используя виртуальную модель нападения из Каталога, я создал профиль под названием «Разделяй и властвуй», суть которого состояла в разделении двадцатизарядного залпа на пять функциональных пакетов по четыре бомбы в каждом. Суть состояла в том, что когда твари выходят на цель, они
